Оборванные провода

[Гаго]

1.
Я пуст, как китайский фонарик на ветру, что легко покачивается в такт дуновениям, сквозь тонкие стенки, сделанные из красной рисовой бумаги с нарисоваными на ней золотистой, уже полувылинявшей краской, драконами, можно разглядеть подрагивающее неверное пламя затухающей масляной лампы. Изломаные тени-хамелеоны, смешиваясь с летними ароматами бродят по деревянной веранде, и, кажется, в их паутине можно ощутить кожей тонкий серебристый перезвон. Лунный свет наполняет двор как лимонад, и невесомые пузыри поднимаются вверх, к перевернутой чаше изъеденного звездами неба. Эти светящиеся точки пульсируют далеко в глубине неба, изредка скрываясь за дымными клоками облаков, шепчут, зовут... Ночная прохлада еще не пропитана тлением, и можно, закрыв глаза, отпустить все вибрации, и попытаться задремать под аккампанимет ночных сверчков, и далекие индустриальные шумы.
Я пуст, как гудение высоковольтных линий в летнюю полночь, когда возвращаешься домой, после беззаботного и неспешного вечера, а завтрашний день стыдливо следит из кустов, не смея напоминать о своем наступлении.
Я пуст, как отблек света на стекле междугороднего автобуса, когда пассажиры, откинувшись в кресле, затытают под гудение мотора, положив на колени книги в мягком переплете, плееры и прочий дорожный стафф.
Тишина раскладывается для меня на самые мелкие свои составляющие, и я отчетливо слышу незаполненные промежутки между тиканьем часов. Самое время прикинуть болт к носу, и достав пыльную канцелярскую книгу с дальней полки сознания, провести промежуточный итог своего пребывания в этом изменчивом, как бензиновая пленка на луже, мире.
Приливы и отливы. Привычная ярость куда-то ушла, крутясь как вода в отверстии слива ванны, но напряжения, обычно остающегося после сильных эмоций нет, флэтлайн, бесконечная прямая линия.
Я хотел бы уметь редактировать свою память как компьютерный файл, стирая отрывки, которые всплывая флешбэками, заставляют меня шипеть от нестерпимой яркости прошедшего, что на несколько биений сердца выкидывает меня из непрерывного течения сознания в уже истончившееся упразненное время, легкой пылью спящее под треснутыми колоколами. Эти ощущения до ужаса реальны, вплоть до запахов и цветовых оттенков, я погружаюсь в них полностью, и когда они резкой вспышкой пробуждаются в моем восприятии, обьективное время заменяется именно теми секундами, со всем их содержимым.
Что-то вроде непроизвольной персональной машины времени.
Пыль на придорожных камнях.

[Дядь Серёжа]

судя по цифре 1, будет продолжение...

[Гаго]

Будет. Это он-лайн креатив, есть общая задуманная сюжетная линия, но писать я буду совершенно спонтанно, с минимальным редактированием.
Дело в том, что я начал писать уже полноценный и полнометражный такскать текст, но постоянно возникают проблемы с редактированием, я не могу добится того, что удовлетворило бы меня на все 100%.
Поэтому, здесь я буду прямо на ходу генерировать идеи, как по содержанию, так и по стилистике, которые потом и использую при написании уже в том тексте.
Мне интересно посмотреть, что может получится при непроизвольном написании, без долгих запарок на тему единства содержания и формы, и прочей злой литературной байды, когда ты бормочешь, пытаясь понять, а чо собственно надо, а в пепельнице уже нехилая куча бычков, и чай совсем остыл. Просто -общая сюжетная линия, как нить с нанизанными на нее бусинами-обрывками.
К тому что я пишу, и, возможно в близком будущем буду уже публиковать, Оборванные провода не имеют никакого отношения, это именно эксперимент.
Поэтому скорее всего форма будет корявой, содежание сумбурным, но как я говорил, я буду писать и отправлять, а что получится... увидим вощемта.

[Гаго]

убедительная просьба не ассоциировать автора с лирическим героем.
2.
2000 год стал для моего поколения величайшим разочарованием. Последние пути бегства были отрезаны, и единственное что нам оставалось, это стоять как м*даки на запасном пути, в надежде запрыгнуть в проезжающий мимо товарный поезд. Никаких надежд, никаких иллюзий на тотальный Вудсток, а полное и злобное отторжение того дерьма, которое нам кидали как подачку бешеным, но уже готовым скопытится псам, все еще опасным, но уже пожирающим самих себя. Глобальная наркореволюция 98 не принесла нам никакой свободы. Когда мы получили все, и сразу, будучи еще сопливыми детьми, мы верили что драйв пребудет с нами всевечно, и чем больше всякой паскудной дряни, которую мы закачаем себе в кровь, поможет нам хотя бы приблизится к тем блистающим вершинам, которые нам из-под полы показывала западная контракультура.
Страх и Отвращение были хороши в Вегасе 71, но никак не в заснеженной России розлива 2000, где сермяжная обыденность происходящего давила на сетчатку глаз, и даже двойная доза кислоты не вводила тебя в Мир Свободы. Единственное, что я мог получить, это пробуждение на насквозь проссаной толпами киборгов шконке медвытрезителя, с последующим получением зуботычин, и смазанным п*здобольством в отделе по борьбе с наркотиками.
Быдло не желало превращатся в заморских базедов, и вся Борьба оказалась надутым пузырем на окончании иглы.
3
Я закинул чемодан на заднее сиденье и сел за руль изрядно потрепанного таксишного жука. Шел снег и от этого мир, еще месяц назад казавшийся паскудным и опаснейшим местом для психически нормального человека, показался мне вполне уютной детской игрушкой из забытого детства, эдакой ностальгической штукой, которую приятно поставить на стол в полутемной комнате, сидя в качалке с чашкой грога, слушая старину Марлея...
Весь стрем,и удушливые волны флешбэков,сменяющихся лютой и непередаваемой изменой, заставлявшей меня хвататься за пистолет, остались в месячной давности прошлом.
В том дне, когда я решил лечь в клинику. Хорошую частную клинику...С уютными номереми, улыбчивыми докторами и психологами, заботливыми медсестрами,где окна выходят на милый моему сердцу подмосковный пейзаж... Уютный клуб и библиотека.. Ухоженный зимний сад.... Заведение, где подобных мне злобных и психопатичных подлецов лечат от наркозависимости.
Долгой, многолетней привычки к употреблению всей той шняги, что резко стала доступна в реальности, а раньше только мерцала морковкой перед мордой пубертатного осла из пустоты синематографа. Почти 3 года моей жизни...Целая эпоха для меня. И ничтожное время для фальшивой реальности Эйн-Соф.
Когда я выехал за ворота,меня посетила мысль что я совсем выпал из окружающей жизни. Абсолютно и совершенно обьективно. Кажется в этом надежном мирке больницы совершенно нет времени. И категорически нет телевидения, которое навязчивым биением вибраций своего экрана напоминает о бешеном ритме современного существования. Канал, связывающий нас с Глобальной Сетью Иллюзии, был перерублен и я чувстовал необыкновенную, какую-то детскую непосредственность мышления.
И еще понял что я чувствую радость. Настоящую радость жизни, как тибетские монахи и младенцы, а не тот мутный и омерзительно суггестивный суррогат эрзац-счастья, который я вызывал в себе с помощью паноптикума внешних, синтезированных факторов. Бутилированное добро....истина в желатиновой оболочке, или пластмассе шприца.... или еще какое нибудь бл*дство… теперь это все смыто. Ушло в позорное прошлое, как мамонты и ритуальная *бля коров...
Сейчас все куда то исчезло, цунами страха и отвращения прошла через меня, и оставила мою безумную душу на мокром песке, ткнув лицом в переливающиеся зеркальные облохки расколотой бесконечности, в фантики от конфет мечтаний, изорванные слоганы надежд.
Мне 20 лет... Ни высшего образования, ни работы, ни подруги, ни надежд на завтрашний день.
Собственно, стандартный набор для многих из моего поколения, - я имею ввиду тех, кто успел спрыгнуть сам, или путая следы, ломанулся в больничку. Остальные пребывали в расширяющейся воронке нисхождения в нарколыжное лузерство, или вообще упокоились с миром. Ни то, ни другое, не было приемлимым для меня, по сути, я каким-то образом всегда умел сохранять трезвый рассудок и четко понимал, что в отъезжании, с последующим посинениям тела, полными штанами дерьма, нет ничего красивого, как бы это не представляли себе торчоусы, втыкающие в кинцо типа «Сид и Нэнси». Даже не из-за осознания того, что культ Лив Фаст, Дай Янг был искусственно забахан ушлыми дельцами для выжимки бабладоса из дрочащих на постеры юнцов, а просто потому, совершенно ясно, что это просто гиперкомпенсация отсутствия в нашей стране этой мишуры, и уродливых, гротескных попыток догнать и перегнать Запад.
Именно из – этого любая субкультура, давая всходы на нашей почве, неизбежно мутировала в издевательскую пародию на саму себя.
Сейчас растирать об драгзе в нашем существовании нет толка – на эту тему уже написана х*ева туча книг, начиная от Томпсона, и заканчивая Ширяновым, и в дальнейшем повествовании эта тема будет закрыта, у меня нет совершенно никакого желания становится еще одним придурком, паразитирующем на псевдокрутизне наркоистерии, или наоборот впадающим в типично сектантское морализаторство – раньше я был грешником, но на меня снизашел Дух Божий, и теперь я всех заклинаю от своих промахов. Это стоит слишком дешево, и не доставляет мне никакого удовольствия.
Да, это было частью эпохи, но сводить все к данной молофье – просто идиотизм….
….Теперь передо мной стояла совершенно другая задача – размучиваться в том, что я успел прощелкать клювом, гоняясь за призраками, или наяривая гуся на собственный искаженный образ.
Деревья проплывали за окном автомобиля, и дико хотелось спать, позабыв про маячущие впереди проблемы.

[Дядь Серёжа]

Появилась чёткая собственная стилистика имхо. НЕ подражание, а СОБСТВЕННАЯ.

[Сомалийские пираты]

Какой кайф - прочитать стОящий внимания текст. Гаго, молиться я не умею, но буду искренне желать, чтобы у тебя вдохновение появлялось чаще!)))